Раз уж все рассказы обозрены, может быть, поясните, почему так рассердила драка в рассказе? (то место, где Кассиус сам нарывается, оставив девушку за спиной). Автор это считает логичным: не закрываться же ею, как щитом? Пусть в безопасности пока постоит.

Две фигуры, замотанные в дорожные плащи, стояли перед аркой входа на стадион. Мужская – широкоплечая, настороженная, женская – стройная, озирающаяся, кутающаяся в теплую ткань из-за утренней прохлады.
– «Место, где кровь, боль и радость перемешались в единое, место, где тени могут ухватить человека с четырех сторон сразу, где человек в одиночестве, и где беснуется толпа». Насколько я понимаю слова ящерки, это здесь. Но не уверен, стоит ли нам вообще соваться сюда в безлюдный день, – пробормотал Кассиус сквозь зубы..
– Думаю, без разницы, – шепнула Конколор, высунув из складок плаща обнаженную руку и почесав переносицу. Не помогло – смесь запахов табака, мужского и лошадиного пота, прочно въевшаяся в стены коридора, доносилась до девушки вместе со слабым сквозняком, холодящим всех, кто пользовался северным туннелем для прохода на трибуны. В дни, когда проводились соревнования, эта вонь перебивалась ароматами благовоний, сдобной выпечки, на худой конец, ядреным запахом дешевого, но неплохого пива, пряталась под ворохом опилок или пучками свежей соломы.
– Ап-пчхи, – сказала танцовщица.
– Тише! – Кассиус сделал предостерегающий жест, одновременно призывая девушку к молчанию и загораживая ее от того, что могло бы таиться в полумраке каменных сводов.
– Крысы и огромные рыжие тараканы, – прошептала Конколор. – Уверяю тебя, больше здесь никого нет, да и не бывает. Посетители стараются не задерживаться в воротах, а скорее проскочить их и занять места на трибунах. Тем более что впереди еще ненасытные стражники, которые своим вымогательством могут испортить любое удовольствие от предвкушения.
Кассиус сделал один шаг. Потом еще один. Под ногами что-то хрустнуло, скрипнуло, скомкалось... Паладин брезгливо перешагнул через объедки, кошачий трупик, разбитый кувшин и не оборачиваясь махнул танцовщице.

------
Но ведь это и вправду смешно: супер-пуперный боец, не замечает "кошачий трупик, разбитый кувшин" и топчется по ним. Сразу вопрос: сколько раз авторам приходилось в своей жизни наступать на "кошачий трупик"? Я и тогда на этом месте тормознулся, и сейчас скажу: после топтания на "кошачем трупике" я ни за что не поверю в бойцовые навыки Кассиуса. Боец бы "трупик" разглядел. Не боец тоже.
------

– Вроде никого нет, показалось.
– Так я то же самое тебе и говорю, – хмыкнула та. – До воскресения тут пустота и тишина, потом с утра быстро сгребут мусор, накидают соломы или бросят мостки, закроют первые ворота, оставив проход по одному, и – вперед, плати и наслаждайся.
– Ты так много знаешь, как будто сама была здесь, – удивился паладин. – Ваш город опустился до того, что пускает на стадион женщин?
– Нам можно, мы не считаемся, – ответила Конколор, обогнала его и молча устремилась к яркому пятну света впереди, ловко избегая луж и подозрительных кучек.
Кассиус последовал за ней, еле удержавшись от извинений. «Она не виновата, – повторял он про себя, – у нее всего лишь такая работа, и не мне учить ее жизни, не мне постоянно попрекать ее».
Преодолев отвратительный туннель, они оказались на девятом ряду амфитеатра и оба на миг зажмурились от внезапного солнца.
Пустующий стадион выглядел дружелюбным и сонным. Как ни старался Кассиус уловить хоть малейший намек на поглощающую город тьму, ничего у него не выходило. Ярко-синее небо, бледно-желтый камень трибун, сухая трава центрального круга – негде спрятаться коварным силам.
Но и волшебным теням укрыться негде. Если бы единорог и забрел сюда от нечего делать, то растаял бы от жары или развеялся на ветру.
– Долго будем стоять? – поинтересовалась Конколор. – Я бы не хотела обжечь на солнце нос, облезающая кожа бросается в глаза при неудачном освещении.
Кассиус мельком посмотрел на нее и нахмурился. Конколор откинула капюшон плаща и стояла лицом против ветра, позволяя прядям, выбившимся из конуса заколотых волос, игриво развеваться позади, время от времени мягко опускаясь на тонкую шею. Ничего с ее носом не случится, подобная золотистая кожа не обгорает, напротив, от дневного света лишь наполняется новым отливом, насыщается, становясь более глубокого и манящего цвета.
– Нечего нам тут делать, уходим, – пробурчал он, решившись поговорить вечером с ящеркой как следует, тратить время на проверку откровенно нереальных версий – непозволительная роскошь. Потрясти, что ли, Змеиный ларец? Или в прохладное место переставить?
Зачем она упомянула стадион? Более ровное место в соотношении добро-зло трудно и представить. Низкие мысли о наживе перечеркнуты азартом соревнований, нажива карманных воришек теряется рядом с мешками золотых, переданных на благотворительные нужды, горечь проигравших – празднование победивших, травмы – рекорды... Даже на весах правосудия не бывает такого положения чаш.
Нечего тут было делать единорогу, некого спасать – жители прекрасно разбирались с тьмой и сами. Да и пространство, вырванное у кривых улочек и кособоких домишек, не позволило бы завестись в нем темным силам.
– Идем, – резко сказал он Конколор, избегая смотреть в ее сторону, потому как она, позабыв, видимо, о своей боязни солнца, скатала плащ в рулон и перемещалась по рядам амфитеатра вверх в ярко-красных шароварах и облегающем блестящем лифе, который только-только прикрывал... Да почти ничего и не прикрывал, так, и в самом деле, лишь от солнца слегка спасал.
И ножки сквозь тонкий газ просвечивали совсем бесстыдно, и круглая...
– Куда ты полезла? – рявкнул Кассиус. – Уходим!
– Я никогда не видела поле сверху, – весело ответила Конколор. – Сейчас-сейчас, только быстренько посмотрю и вернусь, не ворчи.
Кассиус пожал плечами как можно более невозмутимо и направился обратно к туннелю. Догонит, когда напрыгается.
И сразу же в полумраке он понял, что имела в виду ящерка.
Четверо верзил поджидали его, глубокомысленно сопя и угрожающе позвякивая.

--------
Итак, позиция героев перед второй батальной сценой очень хорошо описана:
Колонкор - где-то на самом верху зрительских скамей, полуголая, одна на пустом стадионе.
Кассиус - возвращается в туннель (один).
Противник (четверо верзил) - преграждает Кассиусу проход по туннелю.
Всё чётко.
Что делает Касссиус? Сейчас прочтём.
_________

– Билет на бой Южного Тигра и Глухого Михася не желаешь, странник? – хрипло спросил первый.
Кассиус покачал головой, зная, что они видят его против света и разглядеть смогут.
– А в черепки сыграть, судьбу испытать? Угадаешь, где фасолинка? – второй верзила погремел связкой треснутых кувшинов, насколько помнил Кассиус, попытка угадать предмет под такими штуками со стороны выглядела особенно издевательски, фасолина как живая смеялась и подмигивала среди трещин и сколов, но всегда оставалась неуловимой для наивного игрока.
– Дайте пройти, – мирно сказал он и развел руками, обращаясь одновременно к третьему и четвертому, – время сейчас раннее, точнее не скажу, а сигару не одолжу не потому, что не курю, а потому что не одобряю попрошаек.

-------
Кассиус мирно просит разрешения пройти.
Уважаемые авторы: мне приходится повторить свой вопрос (спрашивал на конкурсе): что будет делать Кассиус, если «верзилы» уступят ему дорогу? Неужели уйдёт? Оставит полуголую Колонкор на пустом стадионе в компании с «верзилами» и уйдёт?
Предположим, что нет.
Но тогда, чтобы вернуться к Колонкор, ему придётся пробиваться через этих самых верзил!
А как же иначе? Если они его пропустят (а я на месте «верзил» так бы и поступил), значит, когда Кассиус поймёт, что его выпускают со стадиона ОДНОГО, ему придётся разворачиваться… и теперь между ним и Колонкор стоят бандиты.
Зачем же он себя загоняет в такую сложную ситуацию?
--------------

Четвертый осклабился, вынул руку из кармана, показывая зажатый в кулаке чахлый букетик, и радостно сообщил:
– А я и сам не курю. Хотел предложить тебе купить букет для девочки.
Верзилы загоготали вразнобой и вызывающе захрустели кулаками, будто разминая что-то там затекшее или разогревая мышцы.
Кассиус не дал им закончить спектакль, все равно понятно было, что эти в какой-либо подготовке не нуждаются.
Как не нуждаются в сне и человеческой пище.


***


– Я не хочу драться, – буркнул Кассиус, делая шаг назад.

--------
Я не вижу в словах автора последовательности: Кассиус мог не дать бандитам «закончить спектакль» (и не дать им «подготовиться») только одним способом: перейти к решительным действиям. Но Кассиус делает шаг назад и «бурчит». Это значит, что теперь он разыгрывает спектакль? Это разворачивается схватка актёров, а не бойцов?
Ну, ладно. Допустим он опомнился. Вспомнил, что позади Колонкор, и выходить со стадиона передумал. Но назад Кассиусу идти нельзя ни в коем случае! На открытом пространстве четвёрка бандитов будет нападать не фронтом (как в тоннеле, где не очень-то и развернёшься), а со всех сторон. Делая шаг назад (один единственный шаг!) Кассиус: 1) сильно рискует; 2) именно ДАЁТ верзилам продолжать свой спектакль.
------

Танцовщица через легкое направляющее касание руки партнера, почувствовала приказ, сделала шаг назад и влево.

-----
Стоп! А откуда она взялась? Я не зря привёл текст без купюр. Когда, в какой момент, Колонкор подошла к Кассиусу? Она же была наверху.
Я думаю, это важно: Кассиус бы услышал её каблучки, заметил бы, как внимание бандитов переключилось ему за спину, сами бандиты бы как-то отреагировали… но ведь нет ничего! Откуда взялась в тоннеле Коленкор?
------

– Зато мы хотим, – осклабился Четвертый. Засохший букетик упал под ноги паладину. Первый и третий резко прыгнули вперед, сверкнув сталью коротких клинков.

------
Именно «сверкнув»? Они в полутьме, в тоннеле: « И сразу же в полумраке он понял, что имела в виду ящерка». Время сейчас раннее: «время сейчас раннее» (это уже цитата). Откуда там солнце в тоннеле? Если зрительские ряды приподнимаются амфитеатром, а туннель выводит в «девятый ряд»… откуда вообще ранним утром солнце в чаше стадиона?
-----

«Слишком быстры», – успел подумать паладин, уворачиваясь от клинка Первого и чувствуя, как вспарывает его бок клинок Третьего.
Они сделали шаг назад – снова разрывая дистанцию, что удивило Кассиуса.

-----
Да. Меня это тоже удивило. Почему «снова»? Когда они разорвали дистанцию в первый раз?
Было такое, что Кассиус сделал шаг назад. Но если имелись ввиду действия Кассиуса, то это не может быть «снова» в отношении противника.
-----

– А ты не так хорош, – сказал Первый, теперь вперед вышли Второй и Четвертый.
– Поиграем? – спросил кто-то из них, и они снова напали одновременно.
Кассиус пошел навстречу, перехватив кисть четвертого, движением его клинка заставив Второго отменить удар. Вовремя подставленное бедро заблокировало удар коленом в живот.
Но тут в голове зашумело – ладонь Второго зацепила его скулу.
Сзади всхлипнула девушка.

-----
А давайте УВИДИМ эту сцену?
Перед Кассиусом выстроились в ряд четверо. Он их нумерует (с 1-ого по 4-ый).
Впереди (перед Кассиусом) два человека: второй и четвёртый. Кассиус атакует крайнего правого четвёртого (перехватывает ему кисть руки). Для этого, Кассиусу нужно сделать шаг правой ногой вперёд, развернуть правое плечо к противнику и только тогда, он сможет взяться правой рукой за правую кисть четвёртого. Это единственный (понятный мне) вариант, когда Кассиус может управлять «движением клинка четвёртого». В любом другом случае, либо спина Кассиуса будет открыта второму, либо Кассиус НЕ С ТОЙ СТОРОНЫ возьмётся за кисть четвёртого и не сможет управлять его клинком.
Мне понятно, почему Второй «отменил удар». Потому что в этой позиции Кассиус ПОЛНОСТЬЮ прикрыт Четвёртым. Непонятно другое: каким образом Второй сумел «зацепить» скулу Кассиуса? Возьмите бумагу, нарисуйте положение каждого: либо Кассиус полностью прикрыт Четвёртым от Второго. И тогда Второй отменяет удар клинком. Либо Второй попадает ладонью по скуле Кассиуса, но тогда почему он ударил Кассиуса ладонью, вместо того, чтобы ударить его клинком?
Следующий вопрос: кто попытался ударить Кассиуса «коленом в живот»? Правильно, в этой позиции это мог сделать только Четвёртый. Вот только в живот зачем он бил? Ему нужно было бить коленом в пах (Кассиус всё ещё стоит к нему боком, правая нога Четвёртого между ног Кассиуса. Но дело не в этом: если Кассиус подставит бедро (верхняя часть ноги) под удар колена, то Кассиус на эту ногу не сможет наступить неделю, а то и две. Если он человек, конечно.
Если же он НЕчеловек (и ему плевать, что его избивают), зачем он вообще что-то блокировал? Ну и пусть бы его били в живот, ему же всё равно?
Но и это ещё не всё!
Четвёртый – крайний правый противник. Самый ближний к правой стене тоннеля. Касиус становится к нему боком (чтобы перехватить кисть). Кассиус стоит лицом ко Второму (который в центре тоннеля, и бьёт Кассиуса ладонью по скуле). За спиной Кассиуса – стена тоннеля. Что там делает «всхлипывающая девушка»?
А ведь вы точно указали, где сейчас находится девушка: "сделала шаг назад и влево". Это было, когда Кассиус стоял лицом к фронту противника. Значит сейчас Колонкор чуть левее Кассиуса и впереди (напротив Второго).
-----

Нападающие снова разорвали дистанцию, отпрыгнув назад, что удивило Кассиуса еще больше.

----
Представьте, меня тоже.
Кассиус держит Четвёртого за кисть руки. Четвёртый не может «прыгнуть». Если сейчас Четвёртый оторвёт ноги от грунта, Кассиус его запросто "растянет" в воздухе и грохнет вот об этот самый грунт (равновесия-то нет!) Или по-другому: почему Кассиус, находясь в такой выгодной для себя ситуации, отпустил «прыгающего» противника? Почему не заломил кисть и не взял клинок?
------


С ним явно играли. Или, думали, что играют…
– Ладно, потанцуем, – схватившись за ноющий бок, – поморщился Кассиус.
– Чур, девка потом моя, – заявил Первый. Он с Третьим снова шагнули вперед, вспарывая клинками воздух одновременно: в районе живота.
Паладин отпрянул назад. Где же он ошибся?

-----
Он всё ещё стоит боком (за спиной у Кассиуса стена тоннеля). Или уже развернулся?
-----

– Совсем с тобой скучно, – буркнул Первый, – пожалуй, надо завязывать.
Блеснуло.
Первый ухватился за лицо.
Тяжелая серебряная игла-шпилька из причёски Конколор, вошла в правый глаз нападавшего.
Кассиус прыгнул вперед и, вырвав клинок из руки Первого, переместился в сторону, заслоняясь на миг опешившим врагом. Полоснул Третьего – неудачно.

------
«Вырвал из рук»? Как? В ладони нападающего – рукоять, - единственная нережущая часть холодного оружия. Это Кассиус схватился за лезвие и вырвал клинок из руки Первого?
Патамушта фантастика?
Кассиус заслоняется «опешившим врагом». Значит, между ним и Третьим – Первый. Как Кассиус в этом положении мог «удачно» полоснуть Третьего? Там же Первый!
И почему не зарезал Первого? Клинок у Кассиуса, Первый опешил - не сопротивляется, плотный контакт…

Вот я и говорю: я не понимаю ваших баталий, уважаемые авторы.
А ведь всё очень просто.
Попросите своих друзей, знакомых помочь вам. Разыграйте эту сценку и внимательно смотрите, кто куда двинулся, и кто как стоит. И никогда, НИКОГДА! вместо стены за спиной скачущего героя, не появится всхлипывающая девушка.
-----------
Первый, несмотря на рану, отпрыгнул вбок, разорвав дистанцию.
Заметив клинок в руках паладина, Второй и Четвертый переглянулись и отошли вбок. К стене, в тень. И исчезли.
Первый бросил перед собой щепотку порошка и скрылся в клубах дыма.
– Это еще не все, – буркнул Третий сквозь дым. Раздалось хлопанье крыльев.
Спустя миг возле паладина никого не было: лишь облегченно вздохнула танцовщица.
– Идем отсюда, – буркнул Кассиус и добавил в задумчивости: – А твой город – сложный и подлый противник.

Понимаю, шутите. Но не смешно. Ситуации, когда прикрытие себя девушкой "как щитом" оправдано, мы обсуждать не будем. А вот насколько действия героя обеспечивают безопасность девушки, можно и обсудить.

«время сейчас раннее» (это уже цитата). Откуда там солнце в тоннеле? Если зрительские ряды приподнимаются амфитеатром, а туннель выводит в «девятый ряд»… откуда вообще ранним утром солнце в чаше стадиона?

С трупиком кошки - посмотрите внимательно. Не вступал в него боец. Он через него перешагнул. А наступало, хрустело и ломалось то, на что можно было безопасно наступать (плотные сапожки паладина были замечены еще при первом чтении? ). Смысл особо выбирать дорогу, если в мусоре весь путь?
А через трупик лучше перешагнуть, не факт, что он успел мумифицироваться (сквозняк и сухой воздух - а мог бы и успеть...).

Кассиус сделал один шаг. Потом еще один. Под ногами что-то хрустнуло, скрипнуло, скомкалось... Паладин брезгливо перешагнул через объедки, кошачий трупик, разбитый кувшин и не оборачиваясь махнул танцовщице.