Шестая глава – в доме Ясинского (Стаса) (1.700)
Стас – дядя Влада.
Обсудили маму, смерть родителей, а также нападение на Влада (нужна была только капля крови, ну и едва не забили парня до смерти).
Допустим.
Но почему ни слова о том, с кем Влад остался после смерти родителей? Кто о нём заботился? С кем он рос?
Была фраза: «Тепер же ворушити старе було просто боляче» (это о смерти родителей). Но Влад (судя по поведению) – молодой человек. Если «старое», то родители погибли давно. Не мог же парень остаться в полном одиночестве? А если остался, то отношение к родне должно быть не просто пренебрежительным, он своего дядю должен ненавидеть.
Седьмая глава – три сцены (5.600)
Сцена 1 (на следующий день в доме Ясинского)
«Влад прокинувся о дванадцятій. Ясинського вдома не було. Дарма прочекав кілька годин, бо не хотілося йти по-англійськи».
Есть же телефон. Почему не позвонил?
«Час минав, а телефон Ясинського не відповідав» Такое впечатление, что Влад позвонил только через «кілька годин» ожидания. Вопрос прежний: почему не звонил сразу?
Сцена 2 новое нападение (улица)
«Гарчав автокран.
Ваговик повільно в’їхав у провулок. На стропах погойдувався бетонний блок». Сам себе кажусь нудным, но вы действительно видели, чтобы автокран ехал с выдвинутой стрелой и грузом? Он же перевернётся! Прежде чем поднимать тяжести, автокран не просто ставится на ручной тормоз, он приподнимается на лапах, чтобы вес распределялся не столько на колёса (которые из-за воздуха в шинах не дают устойчивости), а на лапы.
«Влад попрощався із життям і стрибнув уперед на брилу. Вхопився за строп. Блок наблизився до кабіни, і Влад на секунду побачив розгублене обличчя бородатого водія. Кран різко рушив уперед, смикаючи вантаж угору. Руки судомило, але Влад тримався.»
1) помним, что у Влада швы на ладони (за нож схватился);
2) кто управляет подъёмником? Не забывайте, что из кабины водителя управляют только движением; пульт управления подъёмником – это отдельный пост, обычно сзади. Я могу представить, что водитель поднял блок, зафиксировал высоту подъёма, а потом сел в кабину и поехал (трудно представить такой идиотизм, но можно). Но как он включил подъёмник из кабины?
«Бетонний блок висів над головою. Зарипів строп. Останнім зусиллям Влад відкотився вбік, до краю даху. Блок гучно впав на те місце, де він тільки був. Залишатися тут лячно. Іржавий дах от-от обвалиться всередину.» Это вы к тому, что бетонный блок всё-таки не очень тяжёлый?
Не могу представить, чтобы бетонный блок, упав с высоты один метр, не проломил бы крышу металлического гаража. Тем более, ржавого. А даже если не проломил (ну, крепкая такая крыша), почему не развалил гараж, как карточный домик? Вес фундаментного блока – от тонны до двух.
«У сутінках Влад не розглядів…» Да. А перед этим было: «в очі вдарило яскраве світло фар». Теперь понятно почему. Потому что сумерки.
И снова не могу понять ход времени.
«Влад прокинувся о дванадцятій.»
А прошлым вечером «почало темніти» в половине одиннадцатого.
Значит, сейчас минимум десять вечера. Проснулся в двенадцать. Сколько времени листал книжки? «кілька годин». Пусть три часа. Значит, он уже семь часов бродит по городу?
И ни крошки во рту после пробуждения. Бедолага.
Но что там с краном?
«Відчинилися дверцята, водій вийшов із кабіни…»
Т.е. ширина проезда между гаражами достаточная, чтобы проехал автокран, и водитель мог без труда открыть дверь и выйти наружу.
Тогда вопрос: почему Владу оказалось проще прыгнуть на блок (вперёд и вверх), чем просто прыгнуть вперёд, и пробежать мимо автокрана? Тем более, с раненой рукой.
«Влад помітив вузький прохід між гаражами, майже лаз, і незграбно пошкандибав до нього. До вулиці не так далеко…». Но ведь он только что был на крыше гаража! Зачем же он вернулся на дорогу между гаражами, где его ждёт автокран с маньяком-водителем, а не перебежал по крышам в сторону улицы?
Сцена 3 – беседа с Басаврюком (коллектор).
«— Басаврюк.
— А ім’я та по батькові?
— Нащо? Коли ледь не вбили, почнеш дотримуватися етикету?»
Наверное, не «этикета», а «протокола»?
«…чоловік не припиняв перебирати чотки, ніби заспокоюючись від цього. Тяжко повірити, що такий Басаврюк може вірити в Бога». Непонятно: какая связь между чётками и Богом? Разве все, кто успокаиваются чётками, верят в Бога?
«…шукай гроші. Зараз я на твоєму боці, а не віддаси кредит — особисто приїду та вирву хребет». И снова криминал. Зачем? Хорошо бы Владу прямо сейчас пойти в милицию и написать заявление, что ножом его порезал вот этот самый Басаврюк. Да ещё угрожал хребет вырвать. Банк не только простит долг, а ещё доплатит, чтобы замять дело.
«Забирай у будинку свої торби — і на вокзал…» Разве у Влада были торбы?
У него был только рюкзак, один: «Влад дістав з-під килимка ключ — бачив, як його ховав Ясинський. Упакував рюкзак і вже збирався виходити…»
С этим рюкзаком тоже не всё понятно.
Если в момент ограбления (ночью в первый день приезда) рюкзак был за спиной Влада, то как его могли крепко обхватить сзади: - «ззаду міцно схопили руки водія». А если рюкзак был в руках, то как после избиения (и потери сознания) рюкзак так с ним и остался? И в больницу Влада принесли вместе с его рюкзаком?
А ведь был ещё такой фрагмент:
«- Вас не обікрали?
Влад поплескав по кишенях здоровою рукою — начебто все на місці». Ни слова о рюкзаке!
Глава 8 Три сцены (14.600)
Сцена 1 – быстрые сборы.
«Влад зібрав речі. Скоро зі світу абсурду він повернеться додому. А завтра — на пляж, у море, змити кошмари цих днів». Просто удивительно: в Одессе у Влада нет ни одного знакомого. Нет девушки, нет друга… За двое суток он никому не позвонил, и никто не позвонил ему. И даже ехать на пляж он собирается в одиночестве (бр-р-р!

). Это вы нарочно, автор? Этому есть какое-то объяснение? Или это одиночество как-то играет на сюжет?
Сцена 2 переход к мавзолею Котовского.
««Григорию Котовскому. Бессмертному в памяти народа» — свідчив напис над дверима. Безсмертному…»
Написано над дверьми иначе: «Григорию Котовскому – бессмертному в памяти народа».
Сцена 3. В мавзолее.
«Кишеньковим ножиком розрізав скотч, що стягував Ясинського по руках і ногах». У него всё время в кармане был нож? Правда? Но выше было много "интересных" моментов, когда бы этот нож здорово пригодился.
«Не вистачало тільки нагородної шаблі, реквізованої в бухарського еміра». До сих пор наблюдатель описывал происходящее со стороны Влада. Но разве Влад специалист по биографии Котовского? Если «да», то, наверное, стоило об этом где-то упомянуть. Если "нет", то чьи это слова?
«Тобі до них ще не потрапити, занадто мало гидот накоїв. Подумаєш, кредит не віддав». Т.е. невозвращение кредита – «гидота»? рассказ, как мотиватор для нерадивых заёмщиков? Спецзаказ банкиров?
«І тут до Влада дійшла одна проста думка: — Як ви дзвонили зі зв'язаними руками?
Довольно странная мысль: разве Стас не мог сначала позвонить, а потом связь прервалась именно потому, что на него напали, телефон отобрали, его самого связали?
«Ясинський зробив кілька кроків, і раптом кинувся на Влада. Цілив у шию, але не встиг — сам зігнувся від удару в сонячне сплетіння. Влад знову розмахнувся, Ясинський ухилився й рука вкарбувалася в бетонну стіну. Влад застогнав і сів на підлогу, чекаючи, поки затихне біль». Вы так и не вспомнили, что рука Влада перевязана, что у него швы, глубокий порез…
«І тут — пролунав постріл. … Вбивця пересмикнув затвор». А зачем? Зачем убийца передёрнул затвор после выстрела? Я понимаю, зачем передёргивают затвор после того, как вставили новый магазин после последнего выстрела (чтобы первый патрон магазина перешёл в казённую часть). Но если после выстрела передёрнуть затвор, то следующий патрон (который уже в казённике) попросту вылетит из пистолета и зазвенит по полу.
«Влад підстрибнув і завис на нижній скобі…» Может, я пропустил его свойство быстрой регенерации? Неужто ладонь давно зажила, а повязку выбросил?
Придётся ещё раз всё перечитывать.
… Нет. Не нашёл. Про нокталоскопию есть, о регенерации – ни слова. Так что, похоже, о повязке и резаной ране Влада вы всё-таки забыли.
Надеюсь, я вас не сильно утомил, автор, своими придирками. По большому счёту, всё это легко поправить, но есть главный вопрос, который всегда возникает после чтения: о чём эта история?
Если отбросить «странные» события, которые произошли с героем и в которые он сам не поверил («Я не вірю у ваших «вчителів»… Набридли фокуси й мерці».) То остаётся криминал: дядя героя подстраивает избиение племянника, потом хочет принести его в жертву. Банковский коллектор разгуливает с пистолетом и хладнокровно расстреливает человека (по всем признакам душевнобольного), бородатый водитель пытается раздавить бетонным блоком главного героя…
Есть старинная поговорка: каждому жанру свой ресурс. Обещали фантастику, а прочитал я детектив.
Думаю, всё-таки дело во мне. Так что не берите сильно в голову.
Удачи на конкурсе.